А живу я, огромную цену за жизнь заломив, И всегда недоволен собою. Потому я оставлю тебя, Шуламифь, Чтоб почувствовать власть над судьбою. Я как будто бы царь в этой древней стране, Слишком щедро я Богом одарен. Пол-земли повелителя ищет во мне, Чтобы вдоволь настроил пекарен. Посмотри, вот для храма везут даламит, И в бессмертный народ превращается племя, Потому я оставлю тебя, Шуламифь, Что с тобой я не слышу, как движется время. Да, конечно, я знаю, что будет полынь Пробиваться сквозь стены, которые рухнут. Зов горячего ветра Синайских пустынь Будут переводить, как томление духа. Но не каждая жизнь сквозь шуршанье олив В изначальное слово вливается словом. Потому я оставлю тебя, Шуламифь, Чтобы вынести все, что даровано Богом. И страна превращается в пепел и хлам, Если сеятель думает только о хлебе. Но десницей моей воздвигаемый храм, Троекратно сожжен, отражается в небе. И известный пророк, сочинитель молитв, Все от ветра берет и бросает на ветер. Потому я оставлю тебя, Шуламифь, Что увидел в любви воплощение смерти.