Шел день шестой, в последнем звуке гаммы Из глины, воздуха, воды, огня, По прихоти своей господь лепил Адама, А в нем тогда уже творил меня. Все то, что в праотце болело и кипело Извечной болью, грешной и земной, Печальным долгим звуком гаммы пело, Уже тогда все это было мной. Шел день шестой, но длани простирая, Грядущее навеки прокляня, Господь Адама изгонял из рая, А вместе с ним Он выгнал и меня. Рай обернулся кровью, потом, хлебом. Поверил я, что мне не нужен храм, Но до сих пор ладони тянет к небу Во мне живущий праотец Адам. И в день шестой, склонившись над строкою, Который век я жду седьмого дня. Душа болеет жаждою покоя, Воды и глины, воздуха, огня.