Друг Полидевк, здесь все слилось в пятно. Из уст моих не вырвется стенание. Вот я стою в распахнутом пальто, И мир течет в глаза сквозь решето, Сквозь решето непонимания. Я глуховат. Я, Боже, слеповат. Не слышу слов, и ровно в двадцать ватт Горит луна. Пусть так. По небесам Я курс не проложу меж звезд и капель. Пусть эхо здесь разносит по лесам Не песнь, а кашель. Здесь на холмах среди пустых небес, Среди дорог, ведущих только в лес, Жизнь отступает от самой себя И смотрит с изумлением на формы, Шумящие вокруг. И корни Вцепляются в сапог, хрипя, И гаснут все огни в селе. И вот иду я по ничьей земле. Темнеет надо мною свет. Вода затягивает след. И сердце рвется все сильней к тебе, И оттого оно -- все дальше. И в голосе моем все больше фальши, Но ты ее сочти за долг судьбе, За долг судьбе, не требующей крови, Но ранящей иглой тупой. А если ты улыбку ждешь -- постой! Я улыбнусь. Улыбка над собой Могильной долговечней кровли И легче дыма над печной трубой.