Не осуди, товарищ строгий, Мое молчание, когда По колеям крутой дороги Бежит весенняя вода. Бежит, сама того не зная, Что нет движенья без следа. Озера синью набухают, И синевой сияет даль. Сияет даль... не от того ли Нам нашу песню не разжечь, Что из-под снега в этом поле Выходят спины блиндажей? Так не спеши вперед, дорога! Мы - тоже путники твои, Как те, которым так немного Прожить отмерили бои, Как те, которые не в силах Ответить на свинец свинцом, Не погребенные в могилы И не опознаны в лицо... Но жизнь строга и неизбежна. И на прибрежные кусты Ложится пламенная нежность Рассветов редкой красоты. Весна дотошная, лихая, Воды неистовой страда, Озера синью набухают, И синевой сияет даль. И снег стареет на вершинах. А под высоким, звонким днем Ревут военные машины, Взбираясь на крутой подьем. Взбираясь на такие кручи, Где отступиться - и не жить! И где на валунах могучих Стоят все те же блиндажи... Март 1957