Неровность вычурная крыш течет за горизонт. Семнадцатый квартал. Париж. Чуть вздрагивает зонт. И женщина французская, серьезна и мила, Спешит сквозь утро тусклое, должно быть, проспала. И тем, кто встретится ей улочкою узкою, Не догадаться - здесь у всех свои дела - Она хоть бывшая, но подданная русская, Она такая же москвичка, как была. У бывшей русской подданной в квартире кавардак, А значит что-то и в душе наверняка не так, Но как легки ее слова! И пусть неважно спит, Но от "Столичной" голова наутро не болит. И, вспоминая сон про дворики арбатские, Она, как в реку, погружается в дела, И несмотря на настроение дурацкое, Она такая же москвичка, как была. Каштаны негры продают у площади Конкорд, Бредет сквозь лампочек салют бесснежный Новый Год. И парижане, о своем задумавшись, спешат, И Рождество - опять вдвоем с подружкою из США. Наполнит праздничный Париж вино французское, А ей пригрезится Москва белым-бела. Она пьет водку так, как подданная русская, Она такая же москвичка, как была. Она хоть бывшая, но подданная русская, Она такая же москвичка, как была.