Он въехал в город до скончания века, По объявленью нашел человека, Оба уселись на помятую лошадь, Бок, ей, пришпорив ногами в галошах Вечер холодный на город ложился, В такую погоду сам Бог застрелился, Ветер сквозь щели шинели морозил, Стремный товарищ копался в навозе, Это был четверг, Шел мерзкий дождь Не где укрыться, откройте вы мне Бога ради, Он вошел не глядя, она была сзади, «Я в маскараде, топтался весь день на параде, Радуйся Надя, я приставлен к награде» Сильно уставший, он спал до обеда, В полдень проснулся от вопля «Победа!» Помылся, побрился, поехал на площадь, Дома, оставив продрогшую лошадь. Там у двоих покупал карабины, Два одеяла, подушки с периной, Выбрал все сразу, потребовал джаза Нашел две купюры, и руль от «КАМАЗа» В пятницу, в обед Крылья сломал... Крылья помяты, осталось лишь топать по карте, Или в плацкарте, как Дин Мориарти. Боже, дай сил мне добраться, хотя б до Крамарти, Не в феврале, так пускай будет в марте. До дома, добравшись лишь утром в субботу, Взял карабин, и пошел на охоту, Выстрелив раз, ни секунды не мешкав, Убил человека с хозяйкой ночлежки Вышел во двор, и по центру уселся, Выпив глоточек до, кожи разделся, Сплюнул, сморкнулся, обмазался глиной Сунув в свой рот, сразу два карабина. Шел субботний день, Лил яркий свет.