Один китаец был мастером подземного пенья. Он пел только частушки. Каждый четверг он ходил в чайный дом, Где его поджидали две сестры-хохотушки. Он пел, когда его одевали; Он пел, когда его хоронили. Когда закончился репертуар Он сказал: Теперь мне не место в могиле. Жизнь ползет как змея в траве Пока мы водим хоровод у фонтана Сейчас ты в дамках, но что ты запляшешь Когда из-за гор начнет дуть трамонтана Одна женщина преподавала язык Атлантиды, Сидя на крыше. Соседи видели, как каждую ночь К ней слетаются йоги и летучие мыши. Один священник вступил с ней в спор; Он втайне всегда желал ее тела; Когда он вытащил свой аргумент, Она засмеялась, она улетела... Жизнь ползет как змея в траве Пока мы водим хоровод у фонтана Сейчас ты в дамках, но что ты запляшешь Когда из-за гор начнет дуть трамонтана Один матрос реставрировал старинную мебель И хлебнул с ней горя Каждую ночь он спускался в гараж И рыл подземный ход, чтоб добраться до моря Тридцать лет - он закончил рыть И вышел где-то в пустыне Он пал на колени в соленые волны И приник к ним губами, как будто к святыне Жизнь ползет как змея в траве Пока мы водим хоровод у фонтана Сейчас ты в дамках, но что ты запляшешь Когда из-за гор начнет дуть трамонтана