Ах, как печальна луна. Ах, как томит тишина. И, людьми забыт, Старый замок спит. Уж двенадцать лет, Как погас в нем свет. Осень в смертельном бреду Листья хоронит в саду. И в огнях зарниц Стаи черных птиц, Как монахи тьмы, Голосят псалмы. А в замке бродит, чуть дрожа, Его Седая Госпожа. Еще не хочет умирать, Еще не может отогнать Милых призраков давних лет, Тех, кого уж нет. Чей след Тихо стерли года, Уходят навсегда. Чей задумчивый вид Этот замок хранит. Кто был убит, Ко был зарыт, Но не забыт! Шелестят, вспоминая объятья, В гардеробах усопшие платья. А в камине поет зола, Что любовь, как и жазнь, ушла... Чей это голос: "Встречай..." Спит Ваш седой попугай. Кто же Вас позвал Из глуби зеркал? Кто же Вам сказал: "Я приду... на бал"? Вот два прибора на столе, И розы в белом хрустале, И канделябры зажжены, И Вы особенно нежны В этом платье "Antoinette", А его все нет И нет... и нет! И старик мажордом, Пожимая плечом, Наливая вина, Уже плачет давно... Сумев понять Не смев сказать, Уходит спать... .......... Это смерть, погасившая свечи, Вас так нежно целует в плечи, Это смерть подает манто. Это смерть Вас зовет в ничто... 1922, Польша